Роберт Паттон описывает Маутхаузен после освобождения и свой визит туда в 2000 году

Маутхаузен тоже имеет непосредственное отношение к истории 65-й дивизии, и это было уже в самом конце войны. Вообще-то во время освобождения лагеря мы были прикреплены к 11-й танковой дивизии. В тот самый день мы не действовали вместе с 11-й танковой дивизией, но потом я много читал об этом, потому что мне довелось побывать в Маутхаузене на следующий день после его освобождения, и как раз тогда, когда там не было никого из американских солдат. Нам повезло, потому что мы смогли пройти по всему лагерю вместе с одним из заключенных, который говорил на ломаном английском. Я видел лагерь во всех подробностях и прекрасно помню все это — печи крематория, газовую камеру, планировку лагеря и людей, мертвых людей… и, между прочим, когда я снова оказался там, я был поражен тем, насколько хорошо в тот раз запомнил все, до мельчайших деталей. Мы провели там два или три часа. Нам пришлось оставить в джипе водителя, потому что мы боялись, что иначе кто-нибудь угонит его, пока мы будем в лагере. Что касается памяти, то меня поразило, когда я был там в 1990-м, прошу прощения, я был там в 2000 году, и нас водила по лагерю женщина-экскурсовод… там было живописное пустое пространство, засеянное травой, и я сказал: «Я не понимаю», — я сказал: «Это же просто луг размером не больше акра, я не понимаю, здесь же ничего нет, никаких следов, ничего», а она говорит: «Почему вы об этом спросили?»; и я ответил: «Ну, когда я был здесь, здесь было два рва, и трупы грудами лежали по всему этому полю, прямо под открытым небом, потому что их не накрывали и не закапывали». «Я не понимаю», —говорю,— «здесь нет никакой надписи или вывески, ничего»; и я спросил ее: «Все эти люди так и остались похоронены здесь?» И она сказала: «Да». Я спросил: «Сколько людей здесь похоронено? Вы знаете?» Она ответила: «По нашим подсчетам, около десяти тысяч человек на одном этом акре земли».