Пресса

Вспоминая в своем дневнике военного времени (запись от 14 апреля 1943 года) период потери независимости прессы, Йозеф Геббельс, который сам когда-то был журналистом, писал: «Любой человек, у которого сохранились хотя бы остатки чести, должен сделать все возможное, чтобы не стать журналистом».

Когда Гитлер пришел к власти в 1933 году, в Германии имелась хорошо развитая коммуникационная инфраструктура. В Германии ежегодно публиковались более 4700 ежедневных и еженедельных газет, больше чем в любой другой промышленно развитой стране; а их общий тираж составлял 25 миллионов. Хотя столицей прессы был Берлин, печатные издания небольших городов доминировали по суммарному тиражу (81% всех немецких газет принадлежали местным владельцам). Однако восемь газет, публиковавшихся в крупных городах, завоевали международную репутацию. Киноиндустрия Германии относилась к числу крупнейших в мире, ее фильмы приобретали мировую известность; страна также играла ведущую роль в развитии радио и телевидения.

Установление контроля над прессой

Когда Гитлер пришел к власти в 1933 году, нацисты контролировали менее 3% из 4700 немецких газет. Ликвидация многопартийной системы не только привела к краху сотни газет, издававшихся партиями, которые теперь были объявлены вне закона, это также позволило государству конфисковать типографии и машины, принадлежащие коммунистической и социал-демократической партиям, причем зачастую эти типографии непосредственно передавались в ведение нацистской партии. В последующие месяцы нацисты захватили контроль над независимыми органами прессы или начали оказывать на них влияние. В первые недели 1933 года нацистский режим использовал радио, прессу и киножурналы, чтобы вселить страх перед грядущим «коммунистическим восстанием», а затем направил опасения народа в русло принятия политических мер по искоренению гражданских свобод и демократии.

В течение нескольких месяцев нацистский режим уничтожил прежде активную независимую прессу Германии. К 1941 году издательство нацистской партии «Эхер-Ферлаг» стало крупнейшим в истории Германии, а тираж ее основной ежедневной газеты Фёлькишер Беобахтер (Народный обозреватель) превысил миллион экземпляров.

В газете Фёлькишер Беобахтер, которую Гитлер приобрел для партии в 1920 году, публиковались объявления о митингах и другие новости для членов партии, что позволило распространить влияние партии за пределы пивных залов и партийных собраний. Тиражи росли вместе с успехом нацистского движения, превысив 120 тыс. в 1931 году и 1,7 млн. к 1944 году. Газета Фёлькишер Беобахтер, редактором которой был антисемитский литератор и нацистский идеолог Альфред Розенберг, специализировалась на коротких преувеличенных описаниях излюбленных нацистских тем: унижение, принесенное Версальским договором, слабость парламентаризма Веймарской республики, злодеяния мирового еврейства и большевизма, и всему этому противопоставлялись нацистские патриотические лозунги.

Человек и его газета

Дер Штюрмер (Штурмовик) был наиболее злостной антисемитской газетой Германии. Эту газету редактировал и издавал нацистский руководитель провинции (гаулейтер) Юлиус Штрейхер, бывший школьный учитель, ставший нацистским функционером.

Газета издавалась более 20 лет, с 1923 по 1945 год, и публиковала жуткие легенды об еврейских «ритуальных убийствах», сексуальных преступлениях и финансовых аферах. В эпоху Веймарской республики возмутительные и клеветнические публикации Дер Штюрмера часто приводили к тому, что возмущенные политики и еврейские организации возбуждали иски против самого Штрейхера и против его газеты.

Однако после того. как нацисты захватили власть, судьба газеты и ее редактора значительно изменилась к лучшему. Тираж резко возрос с 14 тысяч экземпляров в 1927 году до почти 500 тысяч в 1935 году. Хотя иностранные визитеры и многие немцы, включая даже некоторых нацистских пропагандистов, считали эту узконаправленную газету неприличной, Гитлер отказался закрыть Дер Штюрмер, даже после того, как нацистский партийный суд лишил Штрейхера всех его политических и партийных должностей из-за коррупции.

В 1930-е годы немцы могли видеть Дер Штюрмер на стендах, размещенных на тротуарах и уличных перекрестках по всей Германии. Штрейхер установил многочисленные стенды, чтобы распространять свою антисемитскую пропаганду и увеличить тираж. Чтобы заполнить все эти стенды и рассылать издания по подписке, он иногда увеличивал печатаемый тираж до 2 млн. экземпляров.

Еврейские газеты в качестве ответа общины

Когда нацистская пропагандистская машина поставила германскую прессу на службу своей расистской идеологии, газеты, издававшиеся местными еврейскими общинами (Gemeinden) для своих членов, стали спасательным кругом для евреев в населенных пунктах и городах всей Германии и единственной линией связи между местными общинами и руководителями еврейских организаций страны.

После объявления общегосударственного бойкота еврейских предприятий в апреле 1933 года Арно Херцберг, руководитель берлинского бюро Еврейского телеграфного агентства, написал: «Новые обстоятельства, в которых сейчас оказались германские евреи, также ознаменовали собой и новую эру для еврейской прессы. Эта новая эра провозглашает далеко идущие задачи для еврейских журналистов. До этого еврейская пресса вела незаметное существование. Она находилась на периферии интересов среднего германского еврея ... Все это фундаментально изменилось в эру, когда евреи были исключены из широких интеллектуальных и общественных кругов Германии».

Эти общинные газеты публиковали статьи и редакторские колонки, укрепляющие положительный образ евреев в противовес унижающей официальной антисемитской пропаганде, предоставлявшие членам общины советы и слова ободрения в связи с преодолением повседневных проблем, возникающих в условиях жизни при нацизме и антисемитском законодательстве. По мере того, как все больше евреев эмигрировали из Германии, многие небольшие общины исчезали, и их газеты закрывались. 11 ноября 1938 года после буйных погромов в Хрустальную ночь правительство Германии запретило публикацию оставшихся еврейских общинных газет. Теперь евреям предлагалось получать все новости и официальные объявления из контролируемого правительством издания Jüdisches Nachrichtenblatt (Еврейский бюллетень новостей).

Германские власти не требовали, чтобы еврейские общинные газеты соблюдали те же правила, которыми должна была руководствоваться вся германская пресса. Например, еврейские издания не были обязаны дословно публиковать нацистские лозунги или воспроизводить официальные пропагандистские материалы, издаваемые Министерством пропаганды на его ежедневных пресс-конференциях. Германские власти запрещали лицам, не являвшимся евреями, покупать и читать эти еврейские общинные газеты.

Новые средства пропаганды: кино, радио, телевидение
Нацисты понимали эффективность новых технологий, таких как кино, радио и телевидение, на службе у пропагандистской машины. Эти технологии давали нацистскому руководству возможность массового распространения своих идеологических посланий и средство для укрепления мифа о Volksgemeinschaft (Народном сообществе) благодаря коллективному прослушиванию и просмотру.

После 1933 года радиостанции Германии транслировали речи Гитлера в дома, на заводы и даже на городские улицы, где были установлены громкоговорители. Руководство геббельсовского министерства пропаганды понимало огромное значение радио для целей пропаганды. Министерство активно субсидировало программу создания недорогих «народных радиоприемников» (Volksempfänger), чтобы способствовать их сбыту. К 1935 году было продано около 1,5 млн. этих радиоприемников, и число радиослушателей в Германии стало самым большим в мире.

В 1935 году Германия впервые в мире начала регулярное телевизионное вещание. Министр пропаганды Йозеф Геббельс понимал огромный пропагандистский потенциал этого нового средства массовой информации, но считал, что им лучше всего пользоваться путем коллективных просмотров, как в кино или театре.

Что скрывалось за заголовками: манипуляции нацисткой прессы – Хрустальная ночь
В ночь с 9 на 10 ноября 1938 года по подстрекательству нацистских вождей в стране прокатилась волна насилия, опустошавшая еврейские общины по всему германскому Рейху и вызвавшая возмущение мирового сообщества. По призыву министра пропаганды Йозефа Геббельса местные и региональные нацистские лидеры совершали акты бессмысленного разрушения и жестокости, используя в качестве предлога для этих актов насилия покушение на германского дипломата в Париже, совершенное возмущенным еврейским подростком. В Хрустальную ночь (Ночь разбитых витрин) бунтари повредили или разрушили около 7500 еврейских предприятий, подожгли сотни синагог и убили 91 еврея. В следующие дни немецкая тайная полиция арестовала около 30 тысяч еврейских мужчин и отправила их в концентрационные лагеря Бухенвальд, Дахау и Заксенхаузен.

Когда газеты всего мира начали публиковать сообщения о событиях и последствиях Хрустальной ночи, геббельсовское министерство пропаганды стало принимать меры для ограничения ущерба для репутации страны, организовав в прессе кампанию, оправдывающую причины насилия тем, что это явилось «спонтанным проявлением негодования» немецкого народа, и публикуя заниженные оценки числа погибших и объемов разрушений.

Эти закулисные манипуляции прессой в связи с произошедшими событиями отражают операции нацисткой пропагандистской машины по контролю информации и ограничению ущерба для репутации страны (среди немецкой и мировой общественности) и показывают, как быстро эта машина реагировала на критику и публикацию экстренных новостей в других странах.

Запрещенные передачи: иностранные радиостанции в качестве альтернативного источника новостей
В военное время государственные власти обычно ограничивают и подвергают цензуре доступ населения к информации, чтобы предотвратить утечку секретных данных к врагу и чтобы изолировать население страны от информации, которая может снизить его моральный дух. После нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года нацистский режим предпринял драконовские меры, чтобы предотвратить получение населением любой информации извне. Германское правительство запретило своим гражданам слушать зарубежные радиопередачи, приравняв это к уголовному преступлению. Германские суды могли присудить к тюремному заключению или даже к смертной казни любых лиц за распространение сведений, услышанных в зарубежных радиопередачах.

Опасаясь повторения событий Первой мировой войны, когда пропаганда Антанты привела к снижению морального духа немцев и способствовала возникновению беспорядков, германские власти надеялись, что суровое наказание за прослушивание зарубежных радиопередач будет способствовать мерам по ограждению населения от вражеской «лжи». Однако несмотря на наблюдающие за ними глаза и уши информаторов гестапо и нацистской партии, миллионы немцев настраивались на передачи британской радиовещательной корпорации (Би-Би-Си) и других запрещенных радиостанций, чтобы получить информацию.