Давид Сераковяк

Выдержки

«Вчера от голода и истощения умер учащийся одного с нами возраста. Он очень плохо выглядел, и в школе ему разрешили есть столько супа, сколько захочется, но это не помогло. Это третий погибший в классе».
— Давид Сераковяк, 16 лет, 13 мая 1941 года1Footnote 11

 

«Завтра я приступаю к работе в седельной мастерской... Об учебе придется забыть, во всяком случае, на время... Намного важнее начать зарабатывать, чтобы выжить в нищете».
[17 лет, 23 октября 1941 года]

 

«Я могу думать лишь о супе, который дают в мастерской».
[17 лет, 3 апреля 1942 года]

 

«Нас не считают за людей; мы всего лишь скот для работы или убоя. Никто не знает, что случилось с евреями, которых вывезли из Лодзи. Сейчас уже ни в чем нет уверенности. Евреев преследуют на всей территории рейха».
[17 лет, 20 мая 1942 года]

История Давида

Давид Сераковяк родился в июле 1924 года в семье Майлеха и Суры Сераковяк. Его отец был мебельщиком. Давид и его младшая сестра Наталия (близкие звали ее Надей) вместе с родителями жили в родном польском городе Лодзь.

Подростком Сераковяк поступил в местную частную подготовительную школу для евреев (по-польски она называлась «гимназией»). В школе он получал стипендию. Давид был хорошим учеником — одним из лучших в классе. Как видно из его дневника, Сераковяк очень любил читать и обладал широким кругом интересов, в том числе увлекался иностранными языками. Он изучал английский, французский, немецкий, латынь и иврит.

Дневник Давида Сераковяка

Давид Сераковяк начал вести дневник в конце июня 1939 года, за несколько недель до своего пятнадцатого дня рождения. До сентября и начала Второй мировой войны оставалось всего несколько месяцев. Сераковяк скрупулезно записывал в дневник события каждого дня. Также он описывал свои чувства, настроение и мысли. Давид продолжал вести дневник даже после начала войны.

Дневник Сераковяка — это свидетельство от первого лица, которое дает представление о жизни евреев в оккупированной Польше глазами подростка. В частности, дневник служит хроникой трагедии еврейской общины Лодзи, в феврале 1940 года согнанной немцами в гетто.

В дневнике Сераковяк писал о несчастьях, ежедневно случавшихся в гетто. Он описывал страдания младшей сестры и свои лихорадочные попытки найти работу. Также он писал об усиливающейся напряженности в отношениях с отцом и депортации больной матери во время операции Gehsperre (нем. «Путь на плаху») 1942 года.

Записи Давида Сераковяка резко обрываются в апреле 1943 года. Примерно в это время произошло долгожданное событие — Сераковяк нашел работу в пекарне. Однако он был уже болен и страдал от жара. Возможность работать зародила надежду в душе Давида, но ужасные условия в Лодзинском гетто ввергали его в отчаяние. В дневнике он записал:

«Нетерпение вынуждает меня поддаться унынию. У нас нет никакого выхода».

— Из книги Дневник Давида Сераковяка, 15 апреля 1943 года

Давид Сераковяк умер 8 августа 1943 года, возможно, от туберкулеза. Незадолго до смерти ему исполнилось 19 лет. Его отец также не пережил тяжелых условий существования в гетто. Сестра Надя оставалась в живых до 1944 года, когда ее вместе с последними обитателями гетто отправили на смерть в Освенцим-Биркенау.

После войны поляк, владевший квартирой, которая попала в черту гетто, вернулся домой. Он нашел пять записных книжек — все, что осталось от дневников Сераковяка. В настоящее время эти книжки хранятся в архивах «Яд Вашем» и Американского мемориального музея Холокоста. Несмотря на неполноту материала, он является источником большого количества информации о жизни в Лодзинском гетто.