Герда Вайсманн Кляйн рассказывает о том, как в Чехословакии ее освободил американский солдат

Я вдруг увидела… [пауза] как с холма спускается странный автомобиль — он не был зеленым, на нем не было свастики, только белая звезда. Вообще-то эта машина была заляпана грязью, но я никогда в своей жизни не видела звезды ярче. И вот двое мужчин выскочили оттуда и бегом направились к нам, и один подошел туда, где стояла я. Он был в военной форме. Сейчас… минутку, мне нужно подумать. На каске у него была маскировочная сетка, на нем были темные очки, и он заговорил со мной на немецком языке. И он спросил: "Есть здесь кто-нибудь, кто говорит по-английски или по-немецки?" И я ответила: "Я говорю по-немецки". И я почувствовала, что должна сказать ему, что мы евреи, и я не знала, понимает ли он, что означает эта звезда, и все такое… понимаете, я посмотрела на него, и мне было немножко страшно говорить это, но я все-таки сказала: "Вы знаете, мы евреи". Несколько секунд он молчал. А потом… его голос дрогнул от волнения, когда он ответил: "И я тоже". И я должна сказать, что это было лучшее мгновение в моей жизни. А потом он задал мне совершенно невероятный вопрос. Он спросил: "Могу я увидеть остальных дам?" Вы понимаете, как… как с нами обращались в течение шести лет, и вот теперь услышать от него такое! Он казался мне каким-то юным божеством. А я должна сказать вам, что весила тогда 68 фунтов [около 31 кг]. Волосы у меня были седыми. И только представьте, что я не принимала ванну несколько лет. И этот человек спрашивает об "остальных дамах"!.. И я сказала ему, что почти все девушки остались там, вы понимаете. Они были слишком слабы, чтобы идти, и он спросил: "Вы не могли бы пойти со мной?" И я сказала: "Конечно". Но я не поняла, что он имел в виду. Он придержал для меня дверь и пропустил меня вперед, и одним этим жестом он сделал так, что я снова почувствовала себя человеком. Тот молодой американец, которого я встретила в тот день, — это мой муж.